Моя собака обнаглела. Овчарка восьми месяцев от роду решает, что мне делать. Кинологи советуют не поддаваться на провокации четверолапых манипуляторов, иначе сядут на голову.
До маленькой Кейси у нас была Тигра. Тоже овчарка. Холерик в квадрате, энергия била через край.
Гуляла три раза в день. Каждый выход — минимум на час, обычно значительно дольше. И всё равно интервал не выдерживала. Не из-за туалета — просыпалась заранее, потому что гиперактивность зашкаливала.
Тащила мне игрушки, тыкалась носом в руку — давай, мол, развлекай. Если на улицу рано. И с часик до прогулки я перетягивала канаты и бросала мячики.
Муж всегда возмущался, что я потакаю нахалке. Прикрикнуть — и пусть идёт спать. Моя собака пришла поиграть, почему надо гнать её на место? Заводили для удовольствия, для общения, разве не так?
Правда, Тигра хорошо знала слово и жест «всё». По этой команде бурную деятельность прекращала. Без разговоров.
Пока ждали рождения нового щенка, я почитывала литературу о воспитании. Многое забыла, что-то и не знала. Веяния сейчас новые.
Оказывается, муж был прав. Собака не должна командовать хозяином. Вожак сам решает, что и когда ему делать. Низшие члены стаи не вправе навязывать ему своё мнение или общество.
Если щенок лезет с игрушкой или подходит, чтобы его приласкали — проигнорировать. Отправить на место. Подозвать позже, чтобы он понял, кто в доме хозяин. Инициатива всегда исходит от вожака, собака им не является.
Ну, ладно, усвоила я науку. Маленькая Кейси приходила, морду под руку подсовывала. Хозяйка изображала статую. Альфа-самку, волков предводительницу.
Щенуля несла игрушку — «маме», не кому-нибудь. Мать её вожак боролась за место под солнцем.
Обращала внимание на «дочу», когда в голову взбредёт. Зато по своей инициативе. У собаки к тому времени настроение пропадало. Косилась на меня, обиженно грызла палочку.
Наконец, поняла, что к чему, докучать перестала. Очень удобно получилось, никто меня не дёргал. Я только приглядывала, чем щенок занимается. Где-нигде уделяла драгоценное время на баловство.
Пока не спохватилась — собака живёт в доме сама по себе, и во мне совершенно не нуждается. Кроме «подай-принеси».
А как же взаимодействие с хозяином? Глаза в глаза, обнимашки-целовашки?
И на прогулке моя персона щенка интересовала меньше всего. Сородичи, чужие хозяева, кошки, побегушки. Привела — и вали отсюда, можешь не возвращаться.
В общем, призадумалась я. Стая разбегалась на глазах. Сбросила корону с головы и отправилась к народу. Пока совсем не одичал.
Выбирала игрушку, подзывала к себе собаку, хотя она в это время прекрасно развлекалась сама. Кейси потихоньку обнаружила, что я не сижу истуканом, когда она подходит. Подаю признаки жизни.
Однажды, уже шестимесячная овчарка взгромоздилась передними лапами мне на колени. Лизнула в щёку, заслонила монитор, оторвала от виртуальной жизни. Уши заложила — гладь её.
Я обняла свою собаку, чмокнула в нос, ласкала, почёсывала. Расстались мы весьма довольные друг другом. Не слишком надолго — Кейси притащила мячик.
С тех пор у нас ритуал — хитрюга по несколько раз в день приходит, садится и стукает меня лапой. Разрешения спрашивает, в глаза заглядывает. Я обхватываю собаку руками и зарываюсь носом в шерсть, которая восхитительно пахнет псиной.
Церемония заканчивается по команде : «Всё!» — Умиротворённая Кейси отправляется на место.
Вертит хозяйкой, как хочет. От былого статуса вожака остались рожки да ножки. Только низшие члены стаи терпят чужое прикосновение.
Собаки так проверяют соперника — кладут на спину морду или лапу. Позволяет насилие над собой, значит, подчиняется. В противном случае лучше их быстрее растащить — назревает разборка.
Я не сопротивляюсь. Стремительно скатываюсь вниз, пересчитывая ступеньки иерархической лестницы.
Зато! На улице моя овчарка теперь оглядывается, смотрит на меня, подбегает и тыкается носом в руку. Я глажу чёрную ушастую голову и отпускаю гулять дальше.
Совсем недавно Кейси не обращала внимания, где я там плетусь и что делаю.
И дома у неё появилась «мама», вместо альфа-самки на пьедестале. Вполне земное существо. В любое время можно подойти, прижаться мордой, пожаловаться на скуку. Принести канатик или мяч.
Мне не хватало Тигриных приставаний. Всё вернулось на круги своя.
И сделала я вывод. Мы — не волки. У меня не целая стая, а всего одна- единственная собака. Полгода ждали её после ухода Тигры.
Я хочу, чтобы Кейси подходила и трогала меня жёлтой лапой. Я хочу валяться вместе с ней на диване и пусть кожаный нос пыхтит мне в ухо. И чтобы моя собака раскладывалась шерстяным брюхом кверху для «почесушек», скашивая хитрые глаза.
На меня, а не в сторону леса. В котором водятся альфы, беты и прочие члены стаи.
Это там — возвышенное место вожака и лестница иерархии. В доме, который моя крепость, что хотим, то и воротим.
Зачем заводили собаку? Опять на моих коленях — тяжёлые жёлтые лапы. И кожаный нос лезет под руку. Чёрная овчарка совсем не похожа на Тигру. И точно так же тащит игрушку не кому-нибудь — «маме».
Потому что, больше у маленькой Кейси никого нет. «Папа» и «мама» на всём огромном белом свете. Собаки навсегда остаются нашими детьми. Беззащитными и любимыми.
Мой канал на Яндекс Дзен
|